этот город рухнет на нас стеной
Пиная кирпич, иду, не чувствуя боли вдруг.
Вдруг на пути мы из дома ушли
За свободой из книг, за героями в роль из кин.
Дым на небе лежит, значит, мы будем жить,
Зимой не замерзнем, от костра убежим
За любовью с витрин, за дорогой в полях без мин.
Этот город рухнет на нас стеной, и мы прорвемся.
Это горе вынесет нас волной, и мы вернемся.
В забытые времена бродягам была земля
С небом, как дом родной,
А звезды, как сестры в нем смотрели на нас
В глазах их читался сорт вин.
Черта черно-белая, душа очень смелая,
Жизнь беспризорная, суть не зазорная,
Воля свободная, улови в этом финт!
Этот город рухнет на нас стеной, и мы прорвемся.
Это море вынесет нас волной, и мы вернемся.
Другие песни исполнителя
| № | Песня | Исполнитель | Время |
|---|---|---|---|
| 01 | Радость Невест | 7Б | 3:15 |
| 02 | Молочная Сказка | 7Б | 3:02 |
| 03 | Неизвестный Солдат | 7Б | 4:46 |
| 04 | Субмарина | 7Б | 4:13 |
| 05 | Танцы Финансов | 7Б | 3:50 |
| 06 | Песни Мои | 7Б | 4:17 |
Использование и размещение перевода возможно исключиетльно при указании ссылки на megalyrics.ru
Источник
Пиная кирпич, иду, не чувствуя боли,
Вдруг друг на пути, мы из дома ушли,
За свободой из книг, за героями в роль из кин.
Дым на небе лежит, значит, мы будем жить,
Зимой не замёрзнем, от костра убежим,
За любовью с витрин, за дорогой в полях без мин.
Этот город рухнет на нас стеной, и мы прорвёмся,
Это море вынесет нас волной, и мы вернёмся.
Убегаем, догоняют, прости, мама.
Убегаем, догоняют, прости, мама.
В забытые времена бродягам была земля
С небом, как дом родной,
А звёзды, как сёстры в нём,
Смотрели на нас с картин,
В глазах их читался сорт вин.
Чёрта чёрно-белая душа очень смелая,
Жизнь беспризорная суть не зазорная,
Воля свободная, улови в этом финт.
Этот город рухнет на нас стеной, и мы прорвёмся,
Это море вынесет нас волной, и мы вернёмся.
Убегаем, догоняют, прости, мама.
Убегаем, догоняют, прости, мама.
Убегаем, догоняют, прости, мама.
Убегаем, догоняют, прости, мама.
Догоняют, убегаем, догоняют, убегаем. Пиная кирпич, иду, не чувствуя боли,
Вдруг друг на пути, мы из дома ушли,
За свободой из книг, за героями в роль из кин.
Дым на небе лежит, значит, мы будем жить,
Зимой не замёрзнем, от костра убежим,
За любовью с витрин, за дорогой в полях без мин.
Этот город рухнет на нас стеной, и мы прорвёмся,
Это море вынесет нас волной, и мы вернёмся.
Убегаем, догоняют, прости, мама.
Убегаем, догоняют, прости, мама.
В забытые времена бродягам была земля
С небом, как дом родной,
А звёзды, как сёстры в нём,
Смотрели на нас с картин,
В глазах их читался сорт вин.
Чёрта чёрно-белая душа очень смелая,
Жизнь беспризорная суть не зазорная,
Воля свободная, улови в этом финт.
Этот город рухнет на нас стеной, и мы прорвёмся,
Это море вынесет нас волной, и мы вернёмся.
Убегаем, догоняют, прости, мама.
Убегаем, догоняют, прости, мама.
Убегаем, догоняют, прости, мама.
Убегаем, догоняют, прости, мама.
Источник
Каталонская песня «Стены рухнут» — это гимн протестов во всём мире, а теперь и в Белоруссии. Чем необычна её история Статьи редакции
Гимн против диктаторского режима Франко переводится на десятки языков и актуален до сих пор. В том числе и в России.
«Давай разрушим эту тюрьму. Здесь этих стен стоять не должно. Так пусть они рухнут, рухнут, рухнут обветшавшие давно», — эти строки в разных интерпретациях уже несколько десятилетий считаются гимном протестующих где угодно и против чего угодно. Несмотря на отличия авторских переводов, дух и настроение песни остаются неизменными.
Русскоязычные «Стены» до сих пор исполняются во время федеральных и региональных протестов — от московского митинга в поддержку фигурантов «Болотного дела» до акции защитников леса на Шиесе в Архангельской области.
Летом 2020 года «Муры» («Стены» на белорусском) неизменно играли (как из колонок, так и вживую) на пикетах кандидата в президенты Белоруссии Светланы Тихановской. Под эту песню она в том числе поднималась на сцену. В Белоруссии, судя по всему, одинаково хорошо воспринимают версии на белорусском и русском языках. Песню продолжают исполнять и после выборов.
Автор песни, которая сейчас называется «Стены», имел в виду не совсем их. Каталонский композитор и исполнитель Льюис Льяк (Lluís Llach i Grande) пел про «столбы» (l’estaca): в каталонском это слово ещё обозначает кол для привязки скота и созвучно слову «государство» (estat). Столб в понимании Льяка и его единомышленников обозначал диктаторский режим Франсиско Франко, который находился во главе Испании с 1936 по 1975 год.
В ситуации, когда противники режима Франко не имели возможности свободно выражать точку зрения, всё больше политики возникало в культуре и музыке. В то же время диктатор притеснял каталонский язык. Одна из самых известных историй — о Жуане Мануэле Серрате Тересса (Joan Manuel Serrat i Teresa), которого из-за желания спеть на «Евровидении» на каталонском вместо испанского заменили на другого артиста, а за осуждение смертной казни и критику правительства в целом изгнали из страны.
На таком фоне популярным стало выступавшее против Франко движение «Новая песня» (Nova Cançó), которое пыталось сохранить каталонскую культуру и язык. Одним из самых ярких представителей «Новой песни» как раз стал Льюис Льяк. Свою главную песню он написал в 1968 году.
Артист многократно сталкивался с цензурой. Поклонники Льяка рассказывают, что в 1970 году он во время концерта на Кубе назвал себя каталонцем и раскритиковал политику Франко, несмотря на присутствие испанского посла. Льяк сталкивался с переносами и отменами концертов, а также запретами на выступления, после чего эмигрировал во Францию. Домой он вернулся только после смерти Франко.
Песня Льяка переведена на более чем 50 языков — от корсиканского, баскского и окситанского до французского, немецкого и арабского. Например, в Тунисе, где вместо «столба» или «стен», судя по всему, поётся о «шипах», она стала популярной с началом «арабской весны». Иногда композиция лишь косвенно связана с политикой, например, на матчах французского регбийного клуба «Перпиньян», чьи цвета совпадают с флагом Каталонии.
Но вне зависимости от страны и версии «L’Estaca» нацелена на поднятие коллективного духа. Самый известный пример европейской адаптации — это «Стены» («Mury») из Польши. Юный бард Яцек Качмарский (Jacek Kaczmarski) написал эту версию в 1978 — за три года до того, как советское руководство ввело в стране военное положение ради подавления оппозиции.
Польскую оппозицию олицетворял независимый профсоюз рабочих «Солидарность», чьим гимном «Mury» и стали. Из строки «Wyrwij murom zęby krat» («Сними решётку со стен») в том числе сделали позывные на нелегальном тогда «Радио Солидарность». Даже после того, как поляки освободились от коммунизма и тоталитализма, «Солидарность» осталась важной политической силой, а «Стены» — знаковой для поляков композицией.
Версии песни, безусловно, разнятся между собой от страны к стране, но сохраняют изначальную мысль и посыл — есть система, которая ни во что не ставит человека и его права, и есть те, кто должен освободиться. Для этого нужно разрушить главное препятствие, в качестве которого как раз и выступают столбы, стены или шипы.
Источник
